К. обвиняется в том, что он нанес побои несовершеннолетнему Смир., т.е. в преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 116 УК РФ.
После изучения материалов дела адвокат Ремизов М.В. пришел к выводу о недоказанности, во-первых, причинения К. повреждений Смир умышленно, во-вторых, об отсутствии в действиях К состава преступления по следующим причинам.
Согласно ч. 1 ст. 38 УК не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным, и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер.
Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда (ч. 2 ст. 38).
Из материалов дела усматривается наличие указанного обстоятельства, исключающего преступность деяния К.
Так, подозреваемый при допросе в качестве подозреваемого и в ходе очной ставки дал следующие показания. Около 21:00 находился дома, с улицы услышал крики, подошел к окну и увидел, что внизу находится толпа подростков — около 15 человек, а один из них избивает другого подростка, другие стояли рядом и подзадоривали. К. понял, что на улице избивают его сына, сообщил об этом жене, которая сразу выбежала за сыном. Спустя некоторое время К. оделся и также спустился вниз. Когда он выходил на улицу, то увидел около подъезда сына, который стоял с женой около подъезда — у сына все лицо было в крови.
К. решил задержать подростка, избивающего сына для доставления в милицию, увидел, что подросток, похожий по телосложению, одежде, росту на избивавшего сына, стоит в группе других подростков, а когда К. выбежал из подъезда этот подросток, похожий на избивавшего сына, стал убегать. В связи с этим К. решил догнать именно его. На тот момент он был уверен, что преследует именно того, кто избивал сына.
В какой-то момент потерпевший, убегая от подозреваемого, поскользнулся и упал, К. также не смог вовремя остановиться и упал на потерпевшего, придавив его. После этого К. встал, постарался схватить подростка, однако подросток попытался встать и продолжить убегать, в этот момент Кукушкин попытался ногой подсечь его, чтобы он прекратил попытки скрыться, после этого схватил подростка сзади за куртку в области шеи и повел к себе домой, чтобы передать его милиции.
Пока подозреваемый вел потерпевшего к себе в квартиру к ним подошли остальные парни, пытались нанести К. удары ногами, оскорбляли его, требовали отпустить пойманного подростка, угрожали в случае отказа применить насилие. В это время потерпевший периодически пытался вырваться. Поэтому Кукушкин был вынужден еще крепче схватить его ворот, периодически перехватывать его за ворот и, подавляя его сопротивление, силой тащить домой. Возможно, когда в эти моменты подозреваемый прихватил потерпевшего за волосы, т.к. они у него длинные, а он пытался вырваться.
По приходу домой пойманный подросток заявил, что он не наносил ударов сыну, а их наносил другой подросток. Сын подтвердил эти слова. Только в этот момент у К. появились сомнения в том, что задержанный причастен к избиению сына. К. вызвал милицию и передал сотрудникам милиции подростка, чтобы проверить его слова и установить того, кто действительно избил сына.
Таким образом, все действия К. были совершены с целью задержать лицо, избившего его сына. Подозреваемый был уверен, что задерживает виновного в избиении его сына. Это подтверждается и показаниями потерпевшего на очной ставке.
Кроме показаний подозреваемого и потерпевшего указанные обстоятельства повреждаются также постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела по факту избиения сына К. , показаниями супруги К.
Тот факт, что К. ошибочно задержал лицо, не причастное к избиению сына, не может в данном случае влиять на оценку содеянного. В данном случае обстоятельства происшествия давали основания полагать, что задерживается лицо, совершившее преступление, и задерживающие лицо, не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего предположения, поэтому его действия следует рассматривать как совершенные при задержании преступника. Если при этом лицо превысило меры, необходимые для задержания, оно подлежит ответственности за превышение мер, необходимых для задержания.
Если же лицо причиняет вред, не сознавая своей ошибки, но по обстоятельствам дела должно было и могло это сознавать, действия такого лица подлежат квалификации по статьям уголовного кодекса, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности. Данные правила квалификации следуют из (действовавшего на момент расследования дела) п. 3, 13 Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств»).
Из обстоятельств дела следует, что К. добросовестно заблуждался относительно причастности пойманного подростка к избиению сына: этот подросток был похож на избивавшего, он стал убегать, другие подростки убегать не стали, т.е. потерпевший не только своим видом, но и своими действиями давал повод считать его причастным к избиению сына. Только у себя в квартире подозреваемый усомнился в правильности своих действий с учетом пояснений подростка и сына. При этом из показаний самого потерпевшего следует, что К. и у себя дома, после беседы со Смир. и с сыном, до конца не поверил, что Смир. не был причастен к избиению (допрос потерпевшего от 15.11.2009 г.).
Таким образом, К. применил насилие к лицу, которое, по его мнению, совершило преступление — избило сына. Нахождение потерпевшего на месте избиения сына, его внешний вид и его поведение давали все основания для такого вывода. Также на возникновение ошибки оказало влияние эмоциональное и психологическое состояние отца, который увидел, что толпа избивает его сына, а все лицо сына залито кровью. Поэтому заблуждение К. должно быть признано добросовестным, при котором признается, что вред причинялся при задержании лица, совершившего преступление
Более того, подозреваемый умышленно применил насилие только в виде подсечек и удержания подростка за ворот. Эти действия были вынужденными, т.к. подросток пытался скрыться, и исключительно с целью его задержания и доставления в милицию.
Повреждения, на которые ссылается потерпевший, могли быть им получены при падении или в результате падения на него подозреваемого. Данные повреждения не охватывались умыслом подозреваемого и были причинены по неосторожности.
2. Даже если предположить, что К. по обстоятельствам дела должен был и мог осознавать ошибочность своих действий в отношении Смир., то в таком случае он должен отвечать по статьям, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности. В УК отсутствует состав причинения побоев по неосторожности, т.е., в действиях К. и в этом случае отсутствует состав преступления, что не исключает гражданско-правовой ответственности.
3. Потерпевший дал показания, частично отличные от показаний подозреваемого, пояснил, что он действительно убегал от подозреваемого, но в какой-то момент сам остановился и сообщил преследовавшему его человеку о своей непричастности к избиению сына. Однако преследовавший его мужчина, не смотря на это, подбежал к нему, уронил и нанес ему удары ногами и руками, потом доставил к себе домой.
Даже если согласиться с такими показаниями, то оценка содеянного К. не будет изменена.
Сам потерпевший в ходе очной ставки признал, что в момент, когда мужчина его догнал, мужчина считал, что догнал лицо, избившего сына. Нет оснований не доверять показаниям К. о том, что он не слышал, чтобы Смир. ему в этот момент что-то говорил, поскольку подозреваемый в этот момент находился в состоянии душевного волнения, вызванного посягательством на своего сына, погоней, стремительностью развития событий. Поэтому он мог не услышать или не понять этих слов. Поэтому в этот момент и в последствии до того, как Смир. был передан милиции, он действовал добросовестно — как лицо, задерживающее преступника, избившего сына.
Если согласиться с показаниями потерпевшего о нанесении ему ударов К., то содеянное следует оценить как превышение мер, необходимых для задержания лица. Уголовной ответственности за причинение побоев при превышении мер, необходимых для задержания лица, в УК не предусмотрено.
4. Факт причинения Смир. физических и нравственных страданий в результате действий К., последним не оспаривается. В данном случае имеется основание для взыскания компенсации морального вреда. Отсутствие в действиях К. состава преступления при причинении этого вреда, не исключает взыскание соответствующей компенсации в гражданско-правовом порядке.
На основании изложенного Ремизов М.В. подготовил соответствующее ходатайство. Дело было прекращено на стадии досудебного производства.
